Буквально вчера была в театре "Мастерская Фоменко" на спектакле "Капитан Фракасс" , а нелавно в театре Елены Камбуровой на спектакле "Победа. Реквием."
И вот приглашение на спектакль театра Елены Камбуровой в Мастерской Фоменко. Ну, в этом нет ничего удивительного, режиссёр Мастерской поставил довольно много спектаклей и на сцене театра Камбуровой. Их фестиваль и проходит на сцене Мастерской.
Страничка спектакля "Абсент" на сайте театра:
http://kamburova.theatre.ru/events/absent/
За приглашение спасибо сообществу moscultura и tushinetc
http://moscultura.livejournal.com/271155.html

Атмосферный спектакль. Опять же - сцена театра Камбуровой существенно меньше пространства Мастерской - он поставлен для малого пространства и, наверное, там энергия спектакля больше концентрируется. Да и артистам наверняка привычней. Зато здесь можно на поклонах побегать, поразмахивать подолом платья вволю! :-))))

«И притоны абсента, и французский роман -
Обнаженный, порочный, бесстыжий -
Это храмы, где царствует грязный обман.
Да, пожалуй, не спустишься ниже».
(Эрик Стенбок)

Атмосфера притона создаётся больше самими "дамочками", явно под шафе и вовсе не по-пуритански одетых. Они под "кайфом", соответственно постоянные перепады настроения - совершенно детское веселье сменяется мёртвой тоской. И всё это передаётся песнями - исключительно французский язык, песни совершенно не "хитовые", я не узнала ни одну, но всё понятно и без понимания языка. очень красиво оформлен спетакль. Элегантно-развратное чёрное, пламенное алое, тоскливо-ядерное зелёное.. Реально зелёный луч света, проходивший прямо у меня над головой, хотелось потрогать (что, кстати, некоторые зрители и делали), было ощущение, что он материален, что ты поднимешь руку и она увязнет в этой зелёной суспензии..
Но самое прекрасное - это актрисы. Разные характеры, разные ситуации. Наверное, это по накалу не "Победа. Реквием", наверное, это "просто" прожигание жизни, никчёмное, с очевидным концом.. Но эти маленькие разные моментики жизней любительниц абсента переданы замечательно!
Героини:
Елена Веремеенко, Надежда Гулицкая, Анна Комова и Евгения Курова.

На там же ещё и живой оркестр!
Кстати, представление началось ещё с первым звонком, если не ранее - уже в фоце начал играть оркестр! Сначала на уровне балкона, но неугомонный аккордеон спустился и до уровня партера. кстати, была разыграна и милая сценка, которуя в оценила лишь позже.. заходила в зрительный зал одной из последних, а надо было прорваться в середину ряда, уже третий звонок, мне полряда поднимать, а в начале нашего ряда какое-то министолпотворение.. две дамы стоят, явно ждут, чтобы тертья освободила крайнее место. А мне сквозь них всех в середину ряда, конечно, я несколько недовольна. Но тут подошёл аккордеон и согнал дамочку. Только тут до меня дошло, что это уже спектакль начался!! :-))))
Скрипка - Тимур Воротников, виолончель - Елена Слободчикова, флейта - пётр тишков, фагот - Илья Каштан, аккордеон - Евгений Алтудин, гитара - Вячеслав голиков, клавишные - Олег Синкин.

В тему вот тут подборку картин нашла про абсент. Отутда:
Не зря же абсент называют «Зелёной музой (феей, нимфой) французского бомонда» (фр. la Fée Verte). Тогда оно ассоциировалось с волшебством, мифологией и соблазнением женщин в конце XIX века. Некоторые энтузиасты считают, что в те времена абсент обогнал во Франции по популярности вино. Абсент стал даже одним из символов Франции.
Загадочный и дурманящий, страстный и ядовитый, губительный и восхитительный, модный и коварный, даже мистический... Как только не называли этот напиток. Настоящий зеленый волшебник - символ противоречивости, обмана чувств и ощущений...

Марина Гаевская

16.08.2006

"АБСЕНТ"

Есть спектакли для развлечения - их ныне большинство, есть - для размышления или чаще для разгадывания режиссерских шарад - их предостаточно, а есть спектакли для души - их немного. Постановки Ивана Поповски в Театре музыки и поэзии п/р Е. Камбуровой - из последних. "Абсент" - своего рода вторая часть дилогии, начатой спектаклем "P.S.Грезы..." по песням Шумана и Шуберта. Обе постановки воспринимаются как нечто целое, хотя они, конечно, различны и по настроению и по атмосфере. А именно настроение и атмосфера определяют внутреннюю суть этих спектаклей, их неуловимую прелесть. В "Грезах" больше немецкой жесткости, рациональности и сочного юмора. В "Абсенте" - французского шарма, праздничного веселья и лирической задушевности. Сюжет как таковой отсутствует, есть скорее миниистории, воплощенные через песни-новеллы четырьмя певицами-актрисами Еленой Веремеенко, Ириной Евдокимовой, Анной Комовой и Еленой Прониной. "Абсент" полон мелодиями Клода Дебюсси и Мориса Равеля, Габриэля Форе и Грегорио Аллегри... И, конечно, царствует над всем ностальгически обворожительный французский шансон, который, как крепкий абсент, погружает в мир грез, фантазий и воспоминаний об уютных парижских кафе и шумном, поэтически бесшабашном мире богемного Монмартра. Или же отсылает во времена Тулуз-Лотрека и Ван Гога, Варлена и Рембо, Мопассана и Бодлера. Музыка света, звука, пластики, мерцающих свечей и лазерных всплесков обволакивает и зачаровывает настолько, что не хочется выходить за стены по-домашнему уютного театра и вновь погружаться в нашу повседневную суету.
Постановка, пространство, пластика - И. Поповски.
Музыкальная композиция О. Синкина.
Художник по костюмам И. Ютанина.

Ещё весной, стоя в очереди за билетами на "P.S. Грёзы...", я стала свидетельницей нижеследующего диалога между джентльменом лет сорока и кассиршей.
- Скажите, а спектакль "Абсент" что из себя представляет?- интересовался джентльмен.
- Четыре девочки поют французский шансон.
- Четыре девочки...
Джентльмен повернулся ко мне с плотоядной улыбкой. У меня с ориентацией всё в порядке, и потому я его восторга по поводу девочек не разделила.
На спектакль я хотела попасть по другой причине: как и "Грёзы", "Времена года" и "Капли Датского короля", "Абсент" поставлен Иваном Поповски, которого я обожаю за его талант привносить в спектакли дыхание и энергетику высших сфер.
Всю весну я заглядывала в кассу, чтобы в очередной раз убедиться, что билетов на "Абсент" нет. Но, если долго мучиться, то, как известно, что-нибудь да получится. И вот в мае мне удалось купить билетик на "Абсент" аж на 2 июля, последний спектакль перед закрытием театрального сезона. Ради такого дела я даже отложила отъезд на дачу.
В фойе театра я первым делом купила глянцевую программку цвета изумрудно-зелёного абсента, из которой узнала следующее:
"Абсент- алкогольный напиток (крепостью около 70 %), как правило, изумрудно-зелёного цвета, одним из его компонентов является полынь. Был изобретён французским доктором Пьером Ординером, бежавшим от Французской революции в швейцарскую деревню, и использовался для лечения всяческих хворей. В Европе вошёл в моду в 19 веке. Употребление абсента в большом количестве вызывало слуховые и зрительные галлюцинации, состояние, сходное с наркотическим опьянением. Считалось, что абсент стимулирует творческий процесс. По этой причине напиток стал очень популярным в среде художников, актёров, поэтов. Его пили и восхваляли Рембо, Верлен, Мопассан, Ван Гог, Эдгар По, Оскар Уайльд, Бодлер, Дега,Тулуз-Лотрек. Все они известны не только своими произведениями, но и отчаянно богемным образом жизни. Полагалось, что именно злоупотребление абсентом приводило его любителей к совершению безумных поступков, вплоть до самоубийства. Пристрастие к этому напитку, называемое абсентизмом, считалось билетом в сумасшедший дом.
В августе 1905 года Джин Ландфрэй, швейцарский фермер и известный абсентщик, застрелил всю свою семью. Эта история заняла первые страницы европейских газет. В них говорилось, что фермер находился под влиянием выпитого абсента. Дело получило широкую огласку и, в конечно итоге, "Зелёная фея" была изгнана из многих стран мира.
Дольше всего запрет продержался в Швейцарии, парламент которой лишь в 2005 году проголосовал за разрешение употребления абсента."
Тут же приводились высказывания всяких известных личностей об абсенте, а также традиционное напутствие Ивана Поповски.
Программка произвела на меня неожиданное действие: мне вдруг захотелось абсента, хотя спиртного я на дух не переношу, даже пива. Кстати, в крошечном театральном буфетике абсент продавался- безумный напиток по безумной цене. Я не купила, а вот в стаканчиках, стоявших перед двумя дамами рядом, плескалось нечто восхитительно-зелёное и манящее.
"Абсент! На этот источик безумия и преступлений, идиотизма и позора правительства должны бы наложить тяжёлый налог, а то и вовсе запретить его." Поль Верлен.
В семь погасили электрический свет, зажгли свечи, и фойе театра стало напоминать большую уютную комнату, со старым пианино, книжными полками и прочими милыми безделушками.
В зрительный зал мы шли по узкому коридору. Свет здесь тоже был выключен, а двери гримёрок распахнуты, и на пороге каждой стоял музыкант во фраке. В одной гримёрке играли на скрипке, в другой- на флейте, в третьей- на контрабасе.
В зрительном зале тоже царил полумрак. Сцены не было. Прямо перед зрителями располагались четыре чёрных круглых стола, положив голову на которые, дремали четыре девицы. Игривые кудряшки на головах, откровенные чёрные платья с кружевами, ажурные колготки, изящные туфельки на каблуках,- не то уставшие от трудов праведных кафешантанные певички, не то танцовщицы кабаре, не то ночные феи, а, быть может, всё вместе взятое.
Вот одна из девиц шевельнулась, будто просыпаясь; развернулась на стуле, задрала вверх стройную ножку, соблазнительно обтянутую чёрным ажурным чулочком, и, игриво подрыгав ею, запела.
Que reste-t-il de nos amours...
"Перевод песен в программке не приведён сознательно: важна музыка, музыка языка, музыка тела, музыка света... Важно состояние и свободное погружение в "Абсент"." Иван Поповски.
Следом "проснулась" вторая девушка.
Mon amant de Saint-Jean...
"P.S. Если вы знаете французский язык, попытайтесь его забыть на время спектакля".
Третья девушка.
Papa n"a pas voulu...
"За музыкою только дело.
Итак, не размеряй пути.
Почти бесплотность предпочти
Всему, что слишком плоть и тело.
Не церемонься с языком
И торной не ходи дорожкой..."
Поль Верлен
Четвёртая...
Mon coeur est un violon...
"Абсент- третий глаз поэта. Он растапливает лёд души". Поль Верлен.
"... Абсент- для поэтов. Он обладает колдовской силой, он может уничтожить или обновить прошлое, отменить или предсказать будущее". Эрнест Доусон.
Вы оказываетесь во французском кабаке 19 века, и его обитательницы, утомлённые и одновременно вдохновлённые абсентом, поют, танцуют, о чём-то оживлённо болтают, шепчутся, заигрывают друг с другом и публикой.
Да, джентльмен, стоявший в кассу, остался бы доволен: игривые взгляды, соблазнительные позы, мелькание стройных ножек не оставят равнодушной мужскую часть зала.
"Это коварный напиток, и привычка к нему быстро овладевает своей жертой, которая рано или поздно отказывается от попыток обуздать свою страсть". Роберт Шерард.
На сцене темнеет, девушки исчезают. В темноте вдруг мелькает изумрудно-зелёный светящийся всполох- один, другой. На балконе музыканты играют Bolero. Невидимый барабанщик взмахивет изумрудно-зелёными палочками; другой музыкант похлопывает палочками друг о друга. Снова появляются девушки-шансонетки- изумрудно-зелёные палочки переходят ним; завораживающе кружатся, летают, парят в воздухе, вычерчивая в темноте причудливы узоры.
"После первого стакана ты видишь вещи такими, какими тебе хочется, чтобы они были. После второго ты видишь их такими, какими они не были. Наконец, ты видишь их такими, какие они на самом деле, и это самое страшное". Оскар Уайльд.
В зрительный зал врываются потоки густого дыма, подсвеченного ярким пламенем. Чёрные платья сняты, теперь на актрисах- просторные развевающиеся одежды цвета огня. Дым постепенно заволакивает весь зал,- девушки почти скрыты им. Огонь гаснет; в темноте появляется множество изумрудно-зелёных лучей, пронизывающих всё и вся. Сочетание густого дыма и зелёных лучей содают впечатление, что актрисы купаются в изумрудно-зелёном абсенте; такие же изумрудно-зелёные волны абсента колышутся над головами зрителей.
"Первая стадия- как обычное питьё, во второй ты начинаешь видеть чудовищные и жестокие вещи, но, если не сдашься, ты войдёшь в третью и увидишь то, что хочешь видеть, всякие чудеса". Оскар Уайльд.
Свет гаснет, зелёные феи абсента исчезают, гремит гром...
ЗДОРОВО!
- красивая музыка, красивые песни, красивые девушки в парижском кафе 19 века- зрелище интересное и эффектное.
- номер со светящимися палочками
- лазерное шоу в конце
ФУ!
- конец спектакля я расшифровать не смогла
- когда расшалившиеся певчики палят из рогаток по лампам и оттуда с грохотом сыплются снопы настоящих искр, становится не по себе. Не сразу понимаешь, что так и должно быть.
- Дым, конечно, выглядит эффектно, но временами вспоминался рекламный ролик со словами: "Команда газы дана для всех". Как актрисы умудряются в таком дыму ещё и петь- загадка.

PS.Сюжета, как и во всех спектаклях Ивана Поповски, нет. Да, собственно, и спектаклем увиденное назвать нельзя. Это некое действо, не имеющее к театру никакого отношения: мистерия, феерия- называйте, как хотите- вроде древнегреческих.

PPS. На обратном пути зашла в магазин: абсент стоит тысячу с лишним за бутылку.
"Никто, кроме сумасшедших, которыми, как считается, он нас и делает, и тех, кому сумасшествие предначертано, не станет пить его в чистом виде". Джон Сентсбери
Ну как после такой рекламы да не выпить? Господа, не угостит ли кто рюмашкой зелёной феи?

«Абсент» и есть галлюцинация, не покидает на протяжении всего действия. Ещё в фойе театра зрителя струится ядовито-зелёный свет, а зрителя встречают музыканты. Сцена поделена на два этажа: сверху, под дымчатым пологом, поместился оркестр во главе с Олегом Синкиным, внизу в полумраке – четыре стола, на которых лежат пьяные девицы ( , Анна Комова, Елена Пронина, Елена Веремеенко). Вскоре они проснутся, и ближайший час будет наполнен невообразимым пением этих сладкоголосых сирен: и непременно на французском. В спектакле нет ни одного сказанного слова, ровно как нет и ни одной русской фразы. Но между зрителями и актрисами – полное взаимопонимание.
«Абсент» - это череда разных по настроению музыкальных номеров, этюдов, отрывков. Это бестиарий, пропетый ангельскими голосами. Высокий, кристально-чистый космический голос Евдокимовой перекрывает даже инфернально-низкий тембр Анны Комовой. В какой-то момент пение становится похожим на церковное – и в следующую секунду на сцене уже творится подлинная вакханалия. Прекрасные феи задирают кружевные юбки, танцуют на столах, плюются друг в друга бумажками, играются туфельками и просто бесчинствуют. «Мулен Руж», да и только. Когда круговерть образов уже сливается в невообразимый пёстрый хоровод, приходит какое-то тягостное забвение: под «Болеро» Равеля по сцене запорхают бабочки, а зал затопят зелёные лучи. После наступит утро, но не похмельное пробуждение, а лёгкая, нежно-розовая заря. Конечно, так не бывает, но почему бы не представить?
При высочайшем классе инструментального, вокального и актёрского исполнения главным в «Абсенте» всё же является постановка. Иван Поповски, бесспорно, режиссёр, приблизившийся к гениальности. Он находит красоту во всём, выделяет её квинтэссенцию из звуков, музыки, цветов, тканей, из человеческих тел и тишины. Наверное, работать с таким человеком – несоизмеримое счастье для артиста. Режиссёр, который до сих пор говорит по-русски с акцентом, чувствует мелодию языка как никто другой – так он прочувствовал стихи Гумилёва в «Отравленной Тунике», возведя их в какое-то иное измерение, так заставил понимать немецкие арии в «Грёзах». В «Абсенте» его языком становится французский. При постановке «Абсента» главной задачей было «сделать так, чтобы из поэзии, музыки, которая самоценна, возвышенна, нематериальна и неосязаема, не сделать что-то плотское и материальное при „переводе“ ее в театр. Это становится возможным, если отдаешься чувствам, полету прекрасной музыки и делаешь не сюжет, как принято в театре, а нечто, в основании чего - толчок на уровне эмоций». Именно на уровне эмоций и воспринимает эту безудержную феерию зритель, и на уровне эмоций преподносят её актрисы. После «Абсента» уже реальность кажется какой-то ирреальной. С головой погрузившись в пьянящую Францию, неожиданно выныриваешь в Москве на Спортивной, и это отрезвление всё же даётся непросто.

Газета , 21 июня 2005 года

Глеб Ситковский

Летя на зеленый свет

Иван Поповски поставил "Абсент" в театре Елены Камбуровой

В Театр музыки и поэзии под руководством Елены Камбуровой, расположенный вдалеке от московских бродвеев, редко ступает нога театрала. Между тем именно там, в пространствах бывшего кинотеатра «Спорт», родился один из самых пристойных и эстетских спектаклей ушедшего театрального сезона. Режиссер Иван Поповски, учившийся мастерству у Петра Фоменко, называет свой «Абсент» «концертом-галлюцинацией».

Рассуждать о подспудных смыслах такого представления - все равно что искать истину на донышке бокала с абсентом: занятие бесперспективное. Спектакль Ивана Поповски - это самоценно эстетское произведение, выполненное с безупречным чувством стиля, ритма и меры и ни на что большее не претендующее. О том, что режиссерская слава Поповски началась с цветаевского «Приключения», поставленного на курсе «фоменок», непременно вспомнится, когда зрителей поведут в зал по темному узкому коридору. В конце туннеля таинственно фосфоресцирует ядовитая абсентовая зелень, а из каждой попутной гримерки уже слышится французский шансон. Достигнув будочки с театральной вахтершей, обязательно прыснешь: перед добропорядочной бабушкой, до этого не замеченной в порочащих связях, коварно водрузили бутылку и бокал с зеленой жидкостью, и сразу стало ясно, что она вылитая любительница абсента с картины Пикассо.

Организацию пространства в крохотном зале, где неудаленным аппендиксом торчат колонны, доставшиеся театру в наследство от кинотеатра «Спорт», тоже можно оценить на «отлично». Балкончик отдан господам музыкантам, а первый этаж - галлюцинациям. Галлюцинировать препоручено четырем девицам с распущенными волосами: они вырываются из мертвецкого опьянения лишь для того, чтоб удивить и порадовать нас мощью своего голоса, а потом снова уронить голову на руки. Поют по-французски. Все это было бы, видимо, довольно занудно, когда б не спасительный юмор, приходящий на помощь строго по расписанию, и режиссерская изобретательность. Музыкальные композиции чередуются, как саундтреки у хорошего ди-джея: два медляка, один быстрый. Томные кафешантанные кокотки, облаченные, как положено, во что-то изысканное, тулуз-лотрековское, запросто могут перевоплотиться в развеселых хулиганок и начать пулять из рогатки в театральные прожектора, причем под потолком, к ужасу публики, и впрямь начинает что-то взрываться.

К финалу зрители вместе с исполнительницами утонут в световом абсенте: лазер вырисует зеленую эфемерную бутылку аккурат сквозь наши тела. Если свести сюжет спектакля к краткой формуле, то придется воспользоваться цитатой из хулиганского стишка: «Стиль баттерфляй на водной глади продемонстрировали девы». То есть не на водной глади, конечно, а на абсентовой. Вроде бы пустячок, а приятно. Это без всякой иронии. Ведь на нашей сцене так редко случается, когда режиссеру удается продемонстрировать стиль.