Военные рф получают спиртные напитки. Алкоголизм в армии. Ухудшение криминогенной ситуации
В современной российской армии проблема алкоголизации стоит очень остро. Так, согласно статистическим данным за 2007 год, каждый четвертый военнослужащий, попавший в поле зрения врачей - психиатров страдает или . Больше всего заболеваний на почве алкоголизма, ставших причиной увольнения военнослужащих, зарегистрировано в Сибири и на Дальнем Востоке. Если проследить зависимость между видом, родом войск и количеством увольнений по причине алкоголизма получается, что больше всего злоупотребляют алкоголем в ВМС и Сухопутных войсках, меньше всего злоупотребляют в ВДВ и в РВСН. Алкоголизм - это болезнь, которая подкрадывается незаметно. И как страшно, если эта болезнь проникает в те структуры, откуда общество ждет защиты! Проблема алкоголизации российской армии сегодня очевидна. В чем же ее истоки, главные причины? И есть ли решение?
Из истории. Начиная с эпохи Петра Великого, создателя регулярной российской армии, алкоголь вплоть до конца XIX века входил в рацион российского военнослужащего, будь то рядовой солдат или офицер. В самом первом воинском уставе, созданном при Петре Великом употребление алкоголя в армии уже было регламентировано. В этом уставе солдату в походе полагалось две чарки горького вина в день. Кроме этого,в связи с началом Северной войны, солдатам полагалосьеще и пиво. В начале, его норма составила 2 гранца, что соответствует четырем литрам, но позже норма снизилась до одного гранца, т.е. 2 литров. Неудивительно, что первый этап Северной войны для российской армии оказался полным военных неудач. Позже вплоть до начала XX века спиртное в российской армии свободно продавалось и выдавалось и солдатам и офицерам. Такое отношению к алкоголю в армии способствовало формированию в этой структуре и определенных алкогольных традиций.
Причины. Одной из главных причин алкоголизации армии являются сложившиеся алкогольные традиции в среде военнослужащих. Не секрет что и сегодня многие армейские традиции непременно связаны с застольем и частым употреблением алкоголя. Например «вливание» в коллектив, обмывание воинских наград и званий, накрытие полян по случаю убытия в отпуск или повышение в должность, все эти праздники отмечаются на «широкую ногу», с обильным угощением и распитием очень большого количества спиртного. Так, к слову сказать, при обмывании очередного воинского звания, в армейских кругах принято бросать звезды с погон в 250- граммовый граненый стакан наполненный водкой и выпивать его залпом. В этом случае можно вспомнить историю и чем заканчивается употребление таких доз алкоголя.
После очередного такого застолья человек может уйти в . Но в случаях с армией уход в запой в некоторых случаях становится просто невозможным, поэтому нередко в армии офицеры страдают так называемыми псевдозапоями. Как он проявляется? Каждый раз после попойки наутро человек чувствует острую необходимость опохмелиться, он ничего не может делать, и алкоголь служит своего рода лекарственным средством, позволяющим восстановить ему свои силы. Однако после того как он похмелился, у него появляется непреодолимое желание продолжить пить. И офицер, либо идет на службу в пьяном виде, либо просто даже прогуливает службу.
Еще одной из причин можно считать особенность несения воинской службы. Военная служба чаще всего сопровождается не положительными эмоциями. Человек находится в напряжении, страхе и в такой ситуации естественной защитной реакцией человека становится желание переключиться с негатива на позитив. Сделать это как можно быстрее помогает алкоголь. Многие из военнослужащих воспринимают алкоголь именно как основное средство для снятия напряжения, забывая, что систематическое употребление алкоголя, даже в самых малых количествах приводит к алкоголизму.
Пути решения. Как склонны полагать, большинство специалистов для решения проблемы алкоголизации российской армии необходимы комплексные меры. С одной стороны необходимо ведение целенаправленной профилактической работы среди молодых офицеров, пропаганда здорового образа жизни среди военнослужащих. С другой стороны активная работа приглашенных специалистов по выявлению среди военнослужащих больных алкоголизмом на ранних стадиях и их лечение. Так, например, армия США, столкнувшись с проблемой алкоголизации среди военнослужащих в 2004 году, когда в срочном
В разговорах о Великой Отечественной войне наравне с танком Т-34 и штурмовиком Ил-2 регулярно всплывают так называемые «наркомовские 100 грамм».
Одни называют алкогольное довольствие бойцов Красной Армии одним из атрибутов Великой Победы, другие полагают, что оно стало причиной губительного пристрастия даже не одного, а нескольких поколений советских мужчин.
Но как обстояло дело в действительности? Откуда появились пресловутые «наркомовские 100 грамм» и какую роль они сыграли в войне?
Чарка от Петра Великого
История снабжения солдат спиртным началась задолго до большевиков. Ещё при Петре I была введена выдача солдатам порций «хлебного вина».
Традиция оказалось весьма устойчивой: с конца XVIII века и вплоть до 1908 года строевым нижним чинам русской армии в военное время полагалось 3 чарки «хлебного вина» в неделю, нестроевым — 2 чарки. Объём одной чарки составлял 160 грамм. В мирное время водка выдавалась солдатам по праздникам, но не менее 15 чарок в год. Плюс каждый командир имел право «наливать» своим подчинённым «для поддержания здоровья»: как правило, под этим подразумевалось проведение занятий и парадов в холодное время года или в условиях ненастья.
Аналогичная ситуация была и на русском флоте. С той лишь разницей, что пили там больше. Морской устав Петра I предписывал матросу 4 чарки водки в неделю, а начиная с 1761 года дозу увеличили до одной чарки ежедневно.
Время «сухого закона»
В последней четверти XIX века бунт подняли русские медики. В условиях изменения набора в армию с рекрутского на всеобщую воинскую повинность они обнаружили, что молодые выходцы из крестьянских семей, на «гражданке» не употреблявшие спиртного, домой возвращаются уже с приобретённой вредной привычкой.
Рекомендация медиков была однозначной: выдачу водки в армии прекратить. А вот русский генералитет с этим был не согласен, полагая, что выдаваемая доза водки незначительна и не может привести к тяжёлым последствиям.
Но в 1908 году, подведя итоги поражения в русско-японской войне, одной из причин которого было названо злоупотребление алкоголем среди солдат и офицеров, военное ведомство России приняло решение о прекращении выдачи алкоголя в армии. Кроме того, была запрещена продажа крепких спиртных напитков в солдатских буфетах.
Нарком попросил для «сугреву»
Пауза в отношениях алкоголя и армии растянулась на 32 года. Вспомнили о водке в разгар советско-финской войны 1939/1940 годов. Красная армия несла тяжёлые потери не только от действий финских диверсантов, но и от простуд, переохлаждений и обморожений. Народный комиссар обороны СССР Климент Ворошилов , ломая голову над тем, как решить проблему, вспомнил о традиции «выпить для сугреву».
В январе 1940 года Ворошилов обрашается к Сталину просьбой выдавать бойцам и командирам РККА по 100 грамм водки и 50 грамм сала в день ввиду тяжёлых погодных условий. Вождь предложение утвердил, и выдача спиртного началась. При этом норма для танкистов была увеличена вдвое, а лётчикам разрешили выдавать 100 грамм коньяка.
Именно тогда выдаваемое сало получило название «ворошиловский паёк», а водка — «наркомовские 100 грамм». Выдача алкоголя в РККА была прекращена вместе с окончанием боевых действий.
Фронтовые граммы
Опыт финской кампании решили повторить летом 1941 года. Теперь вместо морозов была тяжелейшая обстановка на фронтах, когда солдатам приходилось выдерживать мощнейший натиск немецкой военной машины.
22 августа 1941 года Иосиф Сталин подписывает секретное постановление Государственного комитета обороны (ГКО):
«№ ГКО-562с „О введении водки на снабжение в действующей Красной Армии“.
Установить, начиная с 1 сентября 1941 года, выдачу 40° водки в количестве 100 граммов в день на человека красноармейцу и начальствующему составу войск первой линии действующей армии.
Председатель Государственного Комитета Обороны И. Сталин».
25 августа 1941 года заместитель наркома обороны генерал-лейтенант Андрей Хрулёв подписывает приказ № 0320 «О выдаче военнослужащим передовой линии действующей армии водки по 100 граммов в день». Наравне с бойцами, сражающимися на передовой, водку должны получать лётчики, выполняющие боевые задания, а также инженерно-технический состав аэродромов действующей армии.
Выдачу 100 грамм возобновили для всех, кто находился на передовой и вёл боевые действия. Фото: РИА Новости / Александр Капустянский
Правила употребления: кому и сколько разрешалось
Спаивать армию никто не собирался. Советское руководство за ситуацией следило внимательно и несколько раз в течение войны возвращалось к этой теме.
С 6 июня 1942 года новым постановлением Верховного главнокомандующего массовая выдача водки в Красной армии была прекращена. Сталин сам внёс правки в проект постановления, подготовленный ещё 11 мая. Теперь водку получали только те военнослужащие, кто участвовал в наступательных операциях. Остальным водка полагалась только по праздникам. В число таковых входили революционные и общественные торжественные дни: годовщина Великой Октябрьской социалистической революции (7 и 8 ноября), день Конституции (5 декабря), день Нового года (1 января), день Красной армии (23 февраля), дни Международного праздника трудящихся (1 и 2 мая), Всесоюзный день физкультурника (19 июля), Всесоюзный день авиации (16 августа), день полкового праздника (сформирования части).
12 ноября 1942 года условия выдачи спиртного снова изменили. Выдачу 100 грамм возобновили для всех, кто находился на передовой и вёл боевые действия. Тем, кто служил в тылу, — дивизионным и полковым резервам, стройбату, работавшему под огнём противника, а также раненым (по разрешению врачей) — полагалось 50 грамм водки в день. На Закавказском фронте было решено вместо 100 грамм водки выдавать по 200 грамм портвейна или по 300 грамм сухого вина.
30 апреля 1943 года вышло постановление ГКО № 3272 «О порядке выдачи водки войскам действующей армии»:
«1. Прекратить с 3 мая 1943 года массовую ежедневную выдачу водки личному составу войск действующей армии.
2. Выдачу водки по 100 граммов в сутки на человека производить военнослужащим только тех частей передовой линии, которые ведут наступательные операции, причём определение того, каким именно армиям и соединениям выдавать водку, возлагается на военные советы фронтов и отдельных армий.
3. Всем остальным военнослужащим действующей армии выдачу водки в размере 100 граммов на человека в сутки производить в дни революционных и общественных праздников».
Данная норма просуществовала вплоть до 1945 года. После победы над Германией и милитаристской Японией выдача алкоголя в Советской армии была прекращена.
В «привилегированном» положении остались лишь экипажи атомных подводных лодок, которым во время боевых походов алкоголь выдавался в виде сухого вина в количестве 100 грамм в день.
На пользу или во вред — ясности нет
Среди ветеранов, прошедших войну, к «наркомовским 100 граммам» отношение разное. Одни считали, что такая доза действительно помогала снять стресс и притупить чувство страха, другие полагали, что ничего хорошего водка не принесла. Пить, к слову, никто не заставлял. Число тех, кто за время войны не пристрастился ни к табаку, ни к водке, весьма значительно.
Жёсткий контроль и неоднократное изменение правил выдачи алкоголя в сторону ужесточения показывают, что в успехи «пьяной армии» Кремль не верил.
Как и царские генералы, советские полководцы полагали, что главная проблема не в «наркомовских 100 граммах», а в попытках некоторых солдат и офицеров добиться «продолжения банкета».
В начале войны, в период тяжёлых потерь Красной армии, военнослужащие получали спиртное на списочный состав подразделения, деля между живыми порции алкоголя, предназначавшиеся погибшим. А в завершающей фазе войны головной болью для командования стали большие объёмы «трофейного» алкоголя, захваченного у немцев, а также подарочный алкоголь, который преподносили советским солдатам благодарные жители освобождённых городов и сёл.
Злоупотребление алкоголем каралось безжалостно: офицер, уличённый в пьянстве, рисковал понижением в звании, а то и вовсе концом карьеры. Другой вопрос, что даже такие строгие меры останавливали не всех. Медики до сих пор не могут сойтись во мнении начёт того, спасали ли «наркомовские 100 грамм» от стресса и перегрузок или же формировали алкогольную зависимость.
Но со всей определённостью можно сказать, что истории о «100 граммах» как о факторе Победы не более правдивы, чем утверждения, что вермахт разбили не Жуков с Рокоссовским , а «генерал Мороз».
Яна Седова четверг, 25 июня 2015, 14:21В зоне АТО продолжает нарушаться запрет на продажу алкогольных напитков военнослужащим Фото: Украинское Фото
В продолжает нарушаться запрет на продажу алкогольных напитков военнослужащим. В прошлое воскресенье поздно вечером корреспондент "Апострофа", путешествующая по Донецкой области, вместе с представителями общественной организации "Волонтерская сотня", стала свидетелем того, как продавец на одной из заправок близ Курахово продал одному из бойцов две бутылки пива. Выяснилось, что продавец на заправке готов продавать алкоголь всем желающим, а попытка призвать нарушителя к порядку с помощью коменданта Курахово дала понять, что в прифронтовых районах давно действуют законы 1990-х годов, только в полукриминальных разборках участвуют военные.
Поздним воскресным вечером мы с представителями общественной организации "Волонтерская сотня" приезжаем на заправку в Курахово и видим, как мужчина средних лет в камуфляжной форме покупает две бутылки пива. Зафиксировать факт покупки не удается - боец быстро выходит на улицу.
С марта этого года в Донецкой области действует распоряжение тогдашнего председателя местной военно-гражданской администрации Александра Кихтенко о полном запрете продажи алкогольных и слабоалкогольных напитков военным. Глава области обещал лишать лицензий нарушителей и устраивать им "драконовские проверки". Однако ни приказ Кихтенко, ни угроза штрафа, ни попытки самих командиров наказывать за пьянство с помощью заключения провинившегося в клетку или специально вырытую яму (говорят, есть и такие воспитательные методы) пока особого эффекта не возымели. Когда есть возможность купить алкоголь, многие бойцы его покупают, когда нет - находят способ достать, даже если ради этого, к примеру, приходится обменять запасы тушенки своего же подразделения на самогонку, которую делают местные.
Но в Курахово, как нам рассказали позже, надо просто знать места, где продажу алкоголя военным никто не отменял. Чтобы получить доказательства этого, приходится пойти на военную хитрость и попросить одного из наших водителей-волонтеров, на котором - камуфляж, сделать контрольную закупку. Он заказывает кока-колу, сигареты, кофе и бутылку пива. Продавец с готовностью пробивает чек.
В стороне от кассы за этим процессом наблюдает Наталья Воронкова - исполнительный директор и волонтер "Сотни", а по совместительству и советник замминистра обороны. Убедившись, что в этот раз видеодоказательство есть, она подходит к продавцу и интересуется, почему, несмотря на запрет, бойцам продают алкоголь, и требует, чтобы на заправку немедленно приехал управляющий. Продавец послушно набирает руководство, однако на том конце телефона ожидаемо отказываются приехать, объясняя это тем, что на дворе - поздний воскресный вечер. Тогда Наталья Воронкова, вооружившись своими контактами, вызывает на заправку военного коменданта Курахово.
Продавец всеми силами оправдывается и говорит, что покупатели, которые теперь обвиняют ее в нарушении, не показали документы и с самого начала не представились. "Я низкий человек. Я выполняю свою работу. Нам не сказали не продавать. В Курахово есть еще магазины, где продаются спиртные напитки", - заявляет она. На просьбу волонтеров указать эти магазины продавец, естественно, отвечает отказом.
Кураховский Клондайк
Первыми на заправке появляются местные бойцы батальона "Киев-1" (был создан в прошлом году в структуре ГУ МВД Украины в городе Киеве). Один из них - Армен Никогосян, бывший медик "Медицинской сотни" Майдана, которого в свое время называли "Доктор Скорая помощь". Пока мы ждем приезда коменданта, Никогосян рассказывает о своих похождениях в Курахово: как он успел перессориться с местными пограничниками за попытки останавливать грузы, которые везут на неподконтрольную территорию окольными путями. "Я недавно закрыл на Марьинку дорогу, которая идет через посадки и собрал 80 машин (контрабанды), - рассказывает Никогосян. - А как-то остановил два ЗИЛа, которые вообще не имели права ехать, они должны были через фискальную службу идти, но их пропустили за взятку в 800 грн! Я это зафиксировал, вызвал коменданта, а он мне говорит - нет, наши не берут (взяток)!"
Армен Никогосян рассказывает и о мелких по сравнению со случаями контрабанды нарушениях: однажды он передал милиции человека, у которого на два года был просрочен паспорт - не была вовремя вклеена фотография. Но уже на следующее утро он увидел этого нарушителя опять, тот как ни в чем не бывало ехал через блокпост. "Я звоню начальнику милиции, - рассказывает боец. - Спрашиваю его: что за дела? А он мне начинает - ну, понимаешь, Армен…". Он говорит, что к нему тоже часто приходят и пытаются договориться: "Я им говорю: У тебя есть миллион? Нет? Тогда не договоримся, иди давай!".
Никогосян называет местные блокпосты Клондайком, говорит, что за пропуск грузов (на сторону сепаратистов) рассчитываются миллионами гривен, а за копеечные 300 грн пограничники пропустят любого, "хоть диверсанта, хоть террориста". Он очень резко говорит о некоторых военных, которые находятся в этом районе, называя их "пьяной быдлотой".
Кто в доме хозяин
Когда на территории заправки появляется военный комендант Сергей Турчинов, разговор сразу переходит на повышенные тона. Здесь он - человек новый, но бойцы "Киев-1" ему сразу дают понять, что к старожилам даже полковнику следует относиться с уважением. Спор едва не переходит в рукоприкладство, бойцы, не брезгуя крепким словцом, кричат на коменданта за то, что он, по их мнению, грубо поинтересовался, кто они такие. В этот момент вдруг вспоминаются лихие 1990-е, когда криминалитет устраивал разборки друг с другом или с правоохранительными органами. А здесь уже сами силовики, военные, пограничники в любой момент могут оказаться по разные стороны баррикад из-за борьбы за сферы полномочий.
Комендант Курахово Сергей Турчинов, несмотря на такой жесткий прием силовиков, начинает говорить с ними подчеркнуто вежливо, обращается к бойцам на "вы" и уверяет, что приехал, поскольку получил сигнал о нарушении запрета на продажу алкоголя военным. Его тон охлаждает пыл бойцов. И это к лучшему, потому что в команде поддержки коменданта - всего один прапорщик, приехавший вместе с ним на заправку из комендатуры.
"Не надо кричать, товарищи офицеры, - говорит Турчинов, заложив руки за спину. - Мне только что позвонили и сказали, что тут продают спиртное. Я каждый день ловлю этих солдат в городе. Но у меня всего один патруль на весь город". Согласно приказам командиров частей, военнослужащим в зоне АТО категорически запрещено заходить в бары, но если такое случается, то патруль военной комендатуры забирает бойцов из этих заведений и составляет на них админпротокол.
"На сегодняшний день у нас уже порядка 180 админпротоколов. По ним военнослужащего могут лишить премии, - рассказывает Турчинов. - Более того, сейчас всех раненых, которых привозят в наш кураховский госпиталь, сначала проверяют на наличие алкоголя в крови. Если обнаруживается, что боец получил ранение в состоянии алкогольного опьянения, его лишают выплат (за ранение). На основании моего протокола по ст. 178 (Кодекса Украины об административных нарушениях) за распитие спиртных напитков командир также составляет свой протокол, и суд может присудить нарушителю штраф. На выходе алкоголики за месяц получают в лучшем случае по 500 грн".
Турчинов рассказывает о случае, когда на днях боец умер после того, как принял слишком много спиртного. Наталья Воронкова уверена, что наказывать военных штрафами и лишать их выплат за ранение - недостаточно, чтобы справиться с пьянством на фронте. По ее мнению, следовало бы лишать за такое статуса участника АТО. Комендант разводит руками - это дело законодателей, но сам он, похоже, не против таких мер.
Пока мы беседуем, бойцы "Киев -1", поначалу враждебно встретившие Турчинова, успокаиваются и даже пожимают полковнику руку, как будто еще каких-то полчаса назад никто не крыл его матом и не обещал "порвать на части". Мы оставляем коменданта разбираться с продавцами заправки, а сами едем дальше - в Авдеевку. Местные бойцы предупреждают - лучше бы добраться до города до 12 ночи, потому что потом, как правило, начинаются обстрелы.
Вскоре мы оказываемся на одном из блокпостов. Посреди дороги - знак "Stop", у бетонного блока надписи "Проезда нет" и "Мины". Останавливаемся, выключаем фары, оставив только мигающую "аварийку". Однако никто так и не появляется из темноты для проверки документов. Мы в недоумении ждем, не понимая, что может встретить нас по ту сторону блокпоста.
Сзади появляется легковой автомобиль. Сначала он также замирает перед блокпостом, но потом объезжает наши машины и останавливается метрах в 70 от нас. Все напряженно ждут, молча перебирая в уме возможные причины отсутствия украинских военных на блокпосту. Сценарии, как на подбор, все - самые мрачные. И даже когда огни чужого автомобиля исчезают в темноте, беспокойство не отпускает. Но выхода нет - надо ехать вперед. Наши машины делают змейку между бетонными блоками перед блокпостом. Из сумрака вальяжно появляются два украинских бойца. Предъявляем паспорта, задаем резонный вопрос - почему на той стороне никого нет? Нам туманно объясняют, что хлопцы буквально вот только что стояли на местах, но потом ушли отдыхать, а смена, видимо, не подоспела. Остается порадоваться тому, что эти бойцы, по крайней мере, трезвы.
Яна СедоваНашли ошибку - выделите и нажмите Ctrl+Enter
Праздник на каждый камбуз - 7 июля, в один из Дней воинской славы России, отмечается победа русского флота над турецким в Чесменском сражении 1770 года. Не грех и чарку поднять за традиции российского военного флота. Тем более, что одна из них возвращается. Всем без исключения морякам во время выхода в море теперь положено сухое вино.Признаюсь, для меня эта традиция привычна. Служил я срочную на разведывательном корабле во второй половине 80-х - в разгар горбачевской антиалкогольной революции. Но флотские традиции ничто не могло разрушить - нам, как и подводникам, положена была морская чарка - полкружки сухого вина. У причала его не давали, а вот в походе к обеду ставили на бачок (бак - стол по-флотски) восемь кружек. Хочешь - тяни по капле или залпом опрокинь.Теперь же праздник пришел на каждый камбуз. Решением Минобороны перечень продуктов, составляющих ежедневный рацион моряков, расширен. Вводится ежедневная норма красного сухого вина: 50 граммов для матросов-срочников и 75 граммов для контрактников и офицеров. Естественно, давать вино будут только при выходе с базы - на срок свыше шести часов.Решению Минобороны предшествовали многолетние исследования НИИ питания и диетологии о воздействии алкоголя на организм. Выяснилось, что сухое вино улучшает пищеварение и работу желудочно-кишечного тракта, укрепляет иммунную систему и в целом положительно влияет на самочувствие моряков. Так что для тех, кто в море, есть повод поднять бокалы.Соловьиная песня Признаюсь, что мы с приятелями по кораблю чуть-чуть мухлевали. Усаживаясь за бачок, все вино мы сливали одному. Так что раз в восемь дней можно было принять граммов 400 и немного осоловеть. Делали мы это, похоже, зря, потому как полезный морской обычай превращали в маленькую пьянку. А ведь о том, что морская чарка не должна быть сверх меры, знали еще сто лет назад.Ежедневная чарка выдавалась нижним чинам еще со времен парусного флота. Правда, тогда в тару наливали не вино, а водку (а во время походов в южные широты даже ром). Составляла чарка сотую часть ведра, то есть 120 граммов. Матросы получали беленькую порциями - две трети перед обедом, еще треть перед ужином. В штормах во время тяжелых авральных работ глоток горячительного давал силы, а на стоянке помогал не простыть на промозглых зимних ветрах.Процесс принятия на грудь превратился в целый ритуал. Боцман проходил по отсекам и дудкой давал специальный сигнал «К вину» - моряки называли этот звук соловьиной песней. Экипаж строился в столовой команды, а специальный матрос-виночерпий (баталер) под присмотром вахтенного офицера выкрикивал фамилии. Первыми шли старший боцман и унтер-офицеры, считавшиеся «баковой аристократией». Из специального жбана, который назывался ендовой, баталер наливал порции напитка в одну кружку. Перед приемом чарки полагалось снять головной убор и перекреститься. А после чарки - поклониться и передать кружку следующему. Закусывать чарку не полагалось и даже считалось морским грехом.Этот строгий порядок был заведен как раз для того, чтобы среди команды не распространилось нашего обычая - сливать несколько порций в одну кружку. Ведь уже тогда военные медики знали, что в малых дозах алкоголь идет во благо, а в больших приносит только вред.Теперь не водка, а вино Трезвый образ жизни мог принести моряку немалые дивиденды. Отказавшемуся от ежедневной чарки полагалась денежная компенсация (ее называли заслугой). Например, в конце XIX века за каждую не выпитую чарку матрос получал пять копеек и за дальний поход мог скопить на заслугах немалую прибавку к жалованью (матрос первой статьи, к примеру, в месяц тогда получал один рубль).Подавляющее большинство моряков считали алкогольную традицию незыблемой. Чарки могли лишить за провинность, а дополнительной порцией наградить за хорошую службу. Но надо сказать, что были и противники - в основном среди гражданских. Они считали чарку корнем пьянства и призывали ввести на флоте сухой закон. Накануне Первой мировой войны в газетах велась активная дискуссия на эту тему. Традицию предлагалось отменить, заменив алкоголь денежной заслугой для всех. При этом, дабы деньги не пропивались сразу, предлагалось выдавать совокупные заслуги только по окончании службы. Вышел на гражданку - пей, не жалей.Но тогда дальше разговоров дело не пошло - царское правительство побоялось ломать традицию. А вот после Октябрьской революции морская чарка была отменена на всех кораблях. Правда, позже, прислушавшись к советам врачей, подводникам и морякам с разведывательных кораблей, алкоголь вернули. Но уже в мягкой форме: не 40-градусные напитки, а вино, и не 120 граммов, а лишь 50. Теперь же традиция возвращается и на другие военные корабли.Подводники пьют из яблочных рюмок На некоторых подводных лодках есть особый способ выпивания морской чарки. Большое яблоко разрезается пополам, а сердцевина выскребается ложкой. Получается яблочная емкость, в которую и наливают вино. Яблоко придает напитку сладковатый вкус и аромат, к тому же выпитое можно сразу закусить. Правда, чокаться не очень удобно.Летчики получали коньяк Традиция употребления в армии малых доз алкоголя идет еще из средних веков. Русские воины, отправляясь в поход, в кольчуге и других средствах защиты садились на коня, а потом брали кубок с вином. Они выпивали и только после этого отправлялись в путь. Так родился обычай стременной чарки. В царской армии водку низшим чинам выдавали и в военное, и в мирное время. Была даже уставная команда «К чарке». В военное время его полагалось отпускать по 160 граммов три раза в неделю, а в мирное - только по праздникам, а также «по усмотрению командира для поддержания здоровья, в ненастье, после продолжительных маршей, учений и парадов». Во время Великой Отечественной войны традиция вернулась в виде знаменитых наркомовских ста граммов. Идея снабжать армию крепкими напитками пришла Клименту Ворошилову еще в январе 1940 года, за полтора года до нападения Германии. Наша армия тогда мерзла в снегах Финляндии, Ворошилов решил водкой согреть бойцов. Примечательно, что летчики получали не водку, а коньяк.
Война явилась огромным бедствием и жестоким испытанием для государства и советского народа. Организация противостояния фашистской агрессии потребовала концентрации усилий на самых разных направлениях: мобилизации людских ресурсов для фронта и тыла, перевода экономики на военные рельсы.
Безусловно, эти обстоятельства способствовали снижению потребления спиртных напитков населением страны. Хотя нужно признать, что в условиях недостаточности надежных статистических источников приходится пользоваться целым рядом косвенных данных: информацией о состоянии карточной и коммерческой торговли в СССР в 1941-1945 гг.
Одной из серьезнейших проблем стала и организация продовольственного снабжения населения в тылу. Государство всего лишь гарантировало снабжение самыми необходимыми продовольственными и промышленными товарами по минимуму.
В годы Великой Отечественной войны произошло резкое сокращение выпуска различных видов алкогольной продукции. Вполне понятно, что государство основные усилия сосредоточило на выпуске военной продукции и продовольственных товаров первой необходимости. По сравнению с 1940 г. централизованные рыночные фонды водки и ликеро-водочных изделий в 1941 г. снизились на 25 млн дал, в 1942 г. – на 67, в 1943 г. – на.
Начиная с 1944 г. наблюдается увеличение объемов водки и ликероводочных изделий в централизованных рыночных фондах продовольственных товаров страны в сравнении с 1943 г. на 10 млн дал, а в 1945 г. – на 28 млн дал. Тем не менее к концу войны централизованные рыночные фонды водки и ликеро-водочных изделий сократились в сравнении с довоенным 1940 г. на 40 млн дал.
Аналогичная картина наблюдалась и по товарным рыночным фондам пива и виноградных вин. Безусловно, это явилось объективным обстоятельством уменьшения потребления спиртных напитков населением страны.
В феврале 1942 г. СНК СССР установил для предприятий общественного питания, не входящих в системы Наркомторга СССР, Центросоюза, Золотопродснаба, Никельоловопродснаба и орсов Главнеметруда, ставку налога с оборота на реализуемые вино, водку и винно-водочные изделия, пиво и алкогольную брагу в размере 15%. Для предприятий, входящих в данную систему, в размере 12%.
Цены на алкоголь
Цены на рынках различных городов СССР за пол-литровую бутылку водки сложились в июле 1943 г. следующие: в Москве – 400 руб., в Горьком – 450 руб., в Куйбышеве – 450 руб., в Свердловске – 400 руб., в Ташкенте – 200 руб., в Алма-Ате – 200 руб. Самые рекордные цены на водку в этот период были зафиксированы в Ленинграде – 1 200 руб., что вполне понятно и объяснимо.
В последующем, к июню 1945 г. будет наблюдаться неуклонное падение цен на водку на всех рынках страны. В Москве в июне 1945 г. на рынках бутылку водки уже предлагали за 100 руб., в Ленинграде – за 85 руб., в Горьком – за 120 руб., в Куйбышеве – за 60 руб., в Свердловске – за 110 руб., в Ташкенте – за 100 руб., в Алма-Ате – за 120 руб.
Безусловно, снижение цен на водку станет возможным в связи общим улучшением ситуации на советско-германском фронте, освобождением оккупированных ранее немецкой армией территорий, увеличением государственного производства спиртных напитков. В то же время необходимо отметить, что цены на водку на рынках страны оставались довольно высокими, учитывая невысокие темпы увеличения средней заработной платы по промышленности: 403 руб. в – 1943 г. и 435 руб. – в 1944 г.
Как бы это не было парадоксальным, тоталитарная государственность в борьбе с проявлениями рынка и спекуляции использовала не только методы запретов и репрессий, но и вынуждена была считаться со специфическими проявлениями закона спроса и предложения.
В 1944 г. была организована государственная коммерческая торговля потребительскими товарами по повышенным ценам, что позволило часть денежных средств населения, устремлявшихся ранее на колхозный рынок, переключить на покупки в государственной торговле. Так, цены на алкогольную продукцию в государственной торговле в период с 1941 по 1945 гг. возросли в 6,4 раза.
Наглядно видно, что индекс государственных розничных цен на алкогольные изделия к 1945 г. по отношению к среднегодовым ценам довоенного 1940 г. оказался существенно выше данного показателя по всем продовольственным и непродовольственным товарам, распределяемым по талонам.
Например, индекс цен на мясопродукты в 1945 г. по сравнению с 1941 г. увеличился на 13%, на рыбопродукты – на 18%, на непродовольственные товары – на 93%. В то же время индекс цен на алкогольную продукцию в 1945 г. в сравнении с 1941 г, увеличился на 617%.
К концу войны значительно выросли поступления от реализации алкогольной продукции через сеть коммерческой торговли Главособторга. В 1944 г. в товарной структуре розничного товарооборота продовольственных товаров коммерческой торговли Главособторга реализация спиртных напитков занимала 35,8% (1 296 млн руб. из 3 615 млн руб.), в 1945 г. этот показатель составил 29,6% (1 853 млн руб. из 6 251 млн руб.).
При этом в мае 1944 г. в Москве были снижены цены в продовольственных магазинах Главособторга в среднем на 5%, в ресторанах – на продукцию на 20%, на алкоголь на 25%.
Дефицит алкоголя, его дороговизна создавали объективные условия для всевозможных противоправных действий с ним. Лишения военной поры для подавляющего большинства советских граждан создавали благоприятные условия и массу соблазнов для определенных социальных групп и отдельных циничных или преступных элементов обогатиться на народной нужде.
Спекуляция алкоголем
Во многих уголовных делах военной поры в качестве объекта злоупотреблений или преступлений фигурировало спиртное, столь ценимое на «барахолках». Водка и «самогонка» также стали довольно популярным предметом спекуляции.
Серьезно потесненная в 1930-е гг. спекуляция вновь масштабно расцвела в годы Великой Отечественной войны. Причин для этого явления было достаточно.
Организация противодействия фашистской агрессии, перевод промышленности на военные рельсы переключили внимание государства, правоохранительных органов на решение других, более важных задач. Борьба с таким видом преступлений, как спекуляция, отходила на задний план. Более того, власти стали «закрывать глаза» на отступление от социалистической ортодоксии по запрещению базарной торговли.
Этот вид торговли, по мнению властей, хотя бы отчасти должен был насытить скудный продовольственный рацион жителей советских городов. Безусловно, дефицит практически всех видов товаров не мог не способствовать спекулятивным сделкам.
В то же время для отдельных граждан мелкие эпизодические сделки по купле-продаже товаров на оживившихся рынках и «толкучках» являлись единственно возможным способом выживания. При этом государство в эти тяжелейшие годы вынуждено было на время отойти от своей неизменно жесткой линии в отношении этих «рецидивов нэпа».
Обогащение в войну
Для отдельных должностных лиц и граждан невзгоды военного времени обернулись, напротив, благоприятным стечением обстоятельств для личного обогащения. Пользуясь продовольственными трудностями, перемещением огромных масс людей по стране, вышедшие из подполья дельцы «теневого» мира начали практически повсеместно организовывать скупку антиквариата, драгоценностей, излишков сельскохозяйственной продукции в сельской местности, перепродавать нуждающимся товары первой необходимости.
В середине февраля 1942 г. нарком торговли СССР А.В. Любимов направил письмо заместителю Председателя СНК СССР А.И. Микояну, в котором характеризовал состояние торговли на колхозных рынках.
Он вскрывает наиболее распространенные механизмы спекулятивных операций. «Широкий размер приняли товарообменные операции. Тысячи граждан устремляются в деревню для обмена подержанных домашних вещей на с[ельско]х[озяйственные] продукты. Имеет место спекулятивная перепродажа с[ельско]х[озяйственных] продуктов. Создавшееся положение в основном объясняется тем, что колхозники, располагая значительными средствами, не в состоянии, вследствие резкого недостатка товаров широкого потребления, приобретать в магазинах госторговли и кооперации необходимые предметы.
В связи с этим колхозники не заинтересованы в вывозе с[ельско]х[озяйственных] продуктов для продажи на колхозных рынках, а если и вывозят их, то, будучи вынуждены приобретать товары широкого потребления по спекулятивным ценам, взвинчивают цены на с[ельско]х[озяйственные] продукты или же, отказываясь продавать продукты питания за деньги, требуют от населения в обмен одежду, обувь, спички, соль, мыло, предметы домашнего обихода и т.п.».
В целом, даже тоталитарная государственность, с ее всеобъемлющим контролем над социальными и экономическими процессами, оказалась не в состоянии предотвратить концентрацию капиталов, как правило, накапливаемых за счет мошенничества, спекулятивных сделок и т.д.
Констатация фактов о всевозможных нарушениях, а то и об откровенных преступлениях в некоторых организациях торговли, общественного питания, осуществлялась на различных совещаниях партийных, государственных органов. Естественно, стремительный рост цен на водку на рынке привел к тому, что во многих местах недобросовестные работники торговли, общественного питания шли на всевозможные махинации с этим дефицитным товаром.
Неисчислимые страдания и бедствия, лишения и потери близких родственников, безусловно, стимулировали потребление населением алкоголя в годы Великой Отечественной войны. Кроме того, приобщению к алкоголю мужской части населения в определенной степени способствовали и государственные решения, направленные на ежедневную выдачу спиртного на фронте.
Ухудшение криминогенной ситуации
Об ухудшении криминогенной ситуации в СССР свидетельствовали совершенно секретные сводки органов внутренних дел. Так, в 1942 г. преступность в стране увеличилась на 22% в сравнении с 1941 г. В 1943 г. наблюдался дальнейший рост преступлений – на 20,9% в сравнении с предшествующим 1942 г. В 1944 г. уголовная преступность вновь увеличилась в сравнении с 1943 г. на 8,6%. Только в последний год войны произошло некоторое снижение количества уголовных преступлений (в первом полугодии 1945 г. на 9,9%).
Примечательной особенностью уголовной преступности в 1941-1945 годах являлось преобладание в общей массе преступлений особо тяжких: убийств, разбоев, грабежей, а также хищений личного и государственного имущества. Если в 1941 г. было зарегистрировано 3 317 убийств, то в 1944 г. – 8 369; разбоев и грабежей в этот же период было зафиксировано соответственно 7499 и 20124, краж – 252 588 и 444 906, скотокрадства – 8 714 и 3 6285 171.
Как показывает анализ различных источников, в годы войны наибольшее распространение получили такие виды экономических преступлений, как спекуляция, хищения государственного и общественного имущества, злоупотребления служебным положение в корыстных целях, мошенничество, фальшивомонетничество, валютные махинации.
В наиболее трудные 1942 и 1943 гг. широко распространилась торговля карточками, особенно хлебными. В докладной записке, направленной в СНК СССР из Наркомата госконтроля РСФСР в августе 1943 г., отмечалось, что зимой «спекуляция карточками при сохранении стабильности их отоваривания резко возросла и по количеству купли-продажи увеличилась в 2-3 раза… Ажиотаж в спекуляции карточками достиг уже такого уровня, что на Центральном рынке г. Молотова образовался специальный торговокарточный ряд. Ежедневно торгуют карточками 200-300 человек».
В 1943 г. в ходе проверки порядка выдачи населению карточек на продовольственные и промышленные товары было изъято свыше 100 тыс. карточек у лиц, похитивших или незаконно их получивших. Материалы местных органов БХСС свидетельствовали, что в годы войны им пришлось уделять особое внимание охране продовольствия, пресечению преступной деятельности расхитителей, спекулянтов, фальшивомонетчиков.
Например, в Пензенской области из промышленных товаров предметом спекуляции были телогрейки, галоши, сапоги, шапки, свечи, керосинки, утюги. В начале войны была раскрыта преступная группа, занимавшаяся хищениями запасных частей к автомобилям в крупных размерах.
В 1945 г. сотрудники БХСС арестовали фальшивомонетчика Кораблева, работавшего в типографии газеты «Сталинское знамя», печатавшего там фальшивые деньги, которые отличались высоким качеством.
Социальное и экономическое неблагополучие серьезно осложнило криминальную ситуацию в областях Сибирского и Уральского регионов, Казахстана, Средней Азии. Это было связано с тем, что сюда устремились основные потоки эвакуируемых граждан из западных и центральных областей страны. Вместе с эвакуируемыми сюда прибывали и различные преступные элементы.
Война и ее негативные последствия серьезно осложнили криминальную ситуацию в советском обществе в сравнении с предвоенным 1940 г. Не случайно к концу войны количество уголовных преступлений, совершаемых подростками, увеличилось в 2-3 раза, а женских – в 4-5 раз.
Значительное количество преступных проявлений вскрывали органы военной прокуратуры в действующих военных частях. Наличие личного оружия, ощущение вседозволенности и власти, отсутствие должного контроля со стороны их прямых начальников делали возможным совершение уголовных преступлений в отдельных подразделениях.
Начальник УНКВД по Приморскому краю информировал наркома внутренних дел СССР Л.П. Берия о состоянии уголовной преступности среди военнослужащих Дальневосточного фронта и Тихоокеанского флота. Приводились следующие цифры: «В Приморском крае, наряду с общим снижением уголовной преступности, количество преступлений, совершаемых военнослужащими воинских частей, дислоцируемых в крае, последовательно увеличивается. Если в 3-м квартале 1944 года на 1 221 совершенного преступления военнослужащими совершено 75 преступлений, или 6%, а в 4-м квартале 1944 года на 995 совершено 131, или 13%, то в первом квартале 1945 года из 698 зарегистрированных преступлений на военнослужащих падает 117, или 17%».
Пример перевода страны на военные рельсы и поддержания порядка в различных регионах Советского Союза, несмотря на массу неблагоприятных факторов (непосредственная близость боевых действий, возможность относительно свободно «достать» оружие, что серьезно криминализировало ситуацию в обществе, массовый приток эвакуированных), является беспрецедентным в плане подчинения всех нужд страны и общества для отпора агрессору. В то же время сложности с алкоголем существенно снизили уровень социальных патологий, непосредственно связанных с пьянством и употреблением алкоголя.
Публикуется по : Паршин В.П. и др. Алкоголь в социальном пространстве советского общества, Курск, 2011.